Орен ру знакомства

Он будет твердить о мире, о мире в ответ зазвенят динамитные шашки. Он будет твердить о любви, о любви, пока не станут свинцовыми губы. Орен ру знакомства, Девяносто тысяч шахтеров серебро в горах добывали И рисовали дети лесенки и просторы. Но никто не хотел забыться, не хотел никто стать рекою, никто не любил тихих листьев и синих губ побережья.

Никто не хотел покоя, не хотел уплыть с облаками, никто не искал ни папоротника, ни желтого тамбурина. И взойди здесь луна скрутят небо шкивы, стянет память колючая проволока и гроба заглотают праздных. О топкий Нью-Йорк, телеграфный и гиблый Нью-Йорк, где тот ангел, которого прячешь? Кто расскажет нам правду колосьев и тяжелые сны твоих чахлых и грязных цветов? Враг сатиров, тирсов и лавров, пел ты тело в рабочей рубахе. эти сороки, белые с севера, черные с юга, на весь мир о тебе кричали. А мечтал ты о друге, пропахшем мазутом и солнцем, тем же солнцем, что пело мальчишкам под городскими мостами.

В небе есть берега, где хоронится жизнь, и завтра не всем суждено повториться. Бьют куранты, гниют мертвецы плача, водит война за собой стаи крыс богачи содержанкам дарят смертников, точно игрушки. Страсти должно и можно осилить в ясном теле, в коралловых венах. И любовь станет кручей, а время сонным ветром в шелесте веток. Я кляну, городские сороки, вас, откормленных падалью гарпий, птиц болотных! Вас кляну я всех тех, кто поит грязной смертью в горькой отраве. Холуи, убийцы голубок, воспаленными веерами раскрываетесь вы на панели или ждете в гущах цикуты.

Сочится смерть из ваших глазниц и множит на земле соцветия грязи, орен ру знакомства. Спи, красавец Уитмен, на берегу Гудзона, руки разъяв, бородой заметая полюс. Отзвук голоса, мягкий, словно снег или глина, скликает друзей сторожить бестелесную лань. Стихи разных лет Пусть, Мария дель К_а_рмен, я сгину, твою смуглую меря чужбину. Затеряюсь в глазах нелюдимых, трону клавиши губ этих дивных. Орен ру знакомства, Здесь и воздух смуглеет и тоже бархатится пушком твоей кожи.

Заблужусь, на груди умирая, в тайниках непроглядного края. Пусть, Мария дель Кармен, я сгину, твою смуглую меря чужбину. Словно рыжий лебедь, выплывший из тины, умирало солнце в сумерках гостиной.

Пламенную розу сумрачного тона, как огонь каштана за стеклом балкона. Под черешней зеленой, полной алого смеха, жду я, злой и влюбленный. Если это представишь, под черешней, горянка, прятать губы не станешь! Угадывая родное, спешил я на плач далекий, а плакали надо мною. До чего хороша в этом шелке и с большим мотыльком на заколке! Шагаем по зеркалу без оправы, по безоблачному кристаллу. За каждым зеркалом скрыты мертвые звезды, и радуга-малолетка там дремлет. За каждым зеркалом скрыто покоя вечного царство и бескрылых молчаний гнездовья, орен ру знакомства. Ведь зеркало это мощи источника, что смыкают свои световые створки только на ночь. Ведь зеркало это роса-праматерь, и книга, что рассекает сумрак, и эхо, ставшее плотью.

К замку, откуда нету возврата вовеки, надо искать дорогу в радужном семицветье. Отрок, любви не знавший, храни тебя боже от гидры багровой! Змий расколол зеркало рая на сотни осколков, и яблоко камнем стало. Ни ночной мотылек, ни случайное слово, ни вкрадчивый луч тебя в темноте не ранят. Сердца безмолвный двойник, это ты, мое зеркало, сад, где я встречусь с любовью. И проснись тогда лишь, когда на губах моих умрет поцелуй последний. Воздух, радугами чреватый, свои зеркала разбивает о кроны деревьев. Светлячок одинокий скатывается с горы, звезды гаснут в полете. Орен ру знакомства, Сюита для трепетного голоса и фортепьяно Со всех сторон безлюдье.

Ладони ветра живые небесные гладят щеки за разом раз, за разом раз. У звезд глаза голубые стянулись в узкие щелки за глазом глаз, за глазом глаз. Я ехал туда влюбленным, и пела в ночь полнолунья птица-сестрица, птица-певунья на ветке в цвету лимонном. Орен ру знакомства, Большая Медведица кверху брюшком кормит созвездья своим молоком. Ворчит, урчит дети-звезды, ешьте, пейте, светите и грейте! Искрятся, брызжут привиденья фонтанов, но следов нигде нет! И все мерещатся, играя, бесплотно плещутся, чаруя, там, у невидимого края, на грани Смерти, эти струи.